Жан-Луи де Амафари (Jean-Louis de Amafari, ок. 277-331 гг. IV эпохи)
Жан-Луи де Амафари — военный исполнитель, участник колониальных экспедиций и административный агент, задействованный в ряде вооружённых, квазисудебных и околоправительственных операций на периферии самопровозглашённых корон Хакмарри и Заокеанья. Уроженец пригородных земель Эйрини, столичного округа Флоревенделя, он происходил из семьи, в которой на протяжении поколений служили в должностях судебно-карательного толка.
Несмотря на отсутствие официального титула, в юности его имя нередко сопровождалось обозначением chevalier de mérite — «рыцарь за заслуги», что допускалось в отношении потомков палачей, чья служба приравнивалась к почётной и наследственной. Его статус традиционно трактуется как служебно-дворянский — приобретённый не по праву крови, но по характеру выслуги.
О детстве и юности Жана-Луи сведений почти не сохранилось. Первые достоверные упоминания о нём относятся к его пребыванию на западных землях Хакмарри, где он, попутно пытаясь отыскать своего старшего брата, вёл праздную и распутную жизнь, пользуясь рудиментами своего почётного происхождения. В это же время он исполнял обязанности судебного палача и исполнителя при местных властях.
Некоторое время Амафари связывали с деятельностью дартадских ревизионистов — групп, действовавших на севере Хакмарри, тогда как южные территории региона находились под влиянием иностранных корон и побережных чевальерских капитанов, не терпевших вмешательства. Подтверждено его участие в репрессиях против т.н. «незаконных колдовских сообществ». Хотя степень его личной ответственности остаётся предметом споров, наиболее надёжные источники сходятся на мнении: Жан-Луи неоднократно прибегал к смертельному насилию без законных оснований — ради карьеры, престижа и собственной выгоды. За ним тянется тень множества невинных жертв, казнённых или замученных по ложным обвинениям.
По завершении службы в Хакмарри, он вступил в состав частной экспедиции, направленной в Заокеанья. Там, при дворе самопровозглашённого герцога сира де ла Молара, Амафари занимал административный пост, курировал земельные и трудовые споры и неизменно отстаивал интересы помещичьей стороны, за что от своего господина получил квази-титул «графа». Его имя фигурирует в ряде дел, касающихся применения телесных наказаний и принудительных работ. В этот период он вновь вёл роскошную жизнь на средства покровителя, продолжая традицию альфонса, к которой привык ещё в Хакмарри.
К началу 320-х годов IV эпохи Жан-Луи возвратился во Флоревендель и поселился в Глории, проживая свою жизнь там под именем Элуа Марселлена (Éloi Marcellin). Согласно церковным и налоговым реестрам, он вёл скромную, почти уединённую жизнь мелкого буржуа. В этот период отмечаются его связи с приходскими организациями и участие в нескольких благотворительных инициативах. Вероятно, именно тогда начались его попытки отмежеваться от прошлого и осмыслить прожитую жизнь.
С точки зрения истины грехи Жана-Луи де Амафари — тяжки и многообразны. Злоупотребление властью, кровавые расправы, участие в внесудебных карательных операциях, предательство союзников и любовниц, ложь, корысть, убийства ради выгоды и демонстрации силы — всё это стало чертами его жизненного пути. Его отношения с людьми носили паразитарный характер: он разрушал доверие, манипулировал чувствами и нередко разрушал семьи. Склонность к блуду, эмоциональной холодности и расчетливой лжи окончательно изолировали его от какого-либо прочного человеческого сообщества, несмотря на то что он проживал свою лучшую жизнь.
Элуа Марселлен, а точнее Жан-Луи де Амафари, был убит при загадочных обстоятельствах на своём пятьдесят четвёртом году жизни, в 331-ом году IV эпохи.
Несмотря на нераскрытые обстоятельства настоящей смерти Жана-Луи, задолго до неё (десятилетиями ранее), циркулировало мнение, что он был казнён каким-то из своих родственников за измену: более тридцати лет назад, находясь в статусе почётного дворянина и наследника рода, служившего палачами, Амафари самовольно покинул родину и поступил на службу провозглашённым правителям на хакмаррских землях.
На момент своей реальной кончины Жан-Луи был одинок. Он был похоронен добровольцами из народной дружины на общем кладбище под вымышленным именем.