 |
Эдмонд родился в конце 270 года в одном из дальних охотничьих домиков семьи Фольдвин, вне официального брака. Его мать была лекаркой при дружине деда, и о её имени в хрониках не упоминается. Он был сыном графа Ульмара Фольдвина и Сигрун, лекарки, чьи руки согревали дружину во время чумы. Её не объявили родовой — но кровь её сливалась с горькой славой рода. Официально Эдмонда считали бастардом, но сам он рано решил — он достоин быть Фольдвином. Его младшие годы прошли между роскошью столичных палат и холодом фортов, где пеклись порох и гнулось сталь. На праздниках его допускали рядом со старшим братом и отцом, но тень легла на его лицо: был он — арам, некто, кто не имел полномочий в роде. Он понимал это рано — и несмотря на это, воспитывалось в нём стремление не держать слова, а держать честь. Самого Эдмонда долго не признавали, его не воспитывали в замке Уфбана, не упоминали на пирах. Но кровь Фольдвинов была в нём, и она пульсировала, как забытая клятва. Когда мальчику исполнилось девять, его отправили в Орден Стальных Пастырей, полуизолированную монашеско-воинскую структуру, скрытую в предгорьях Хальвблана. Там воспитывали бастардов, вторых сыновей, осиротевших дворян, всех, кого некуда было деть, но было жаль убивать. Первый год прошёл в молитвах, рукопашке и голоде. Старейшины ломали тело, формировали дух. Огненные зерна страха и неприятия были удобрением, из которого росла решимость. Эдмонд не был особенным: он не владел магией, не знал великих слов. Он просто учился быстрее других, переводя себя через боль, пока не почувствовал, что болит уже не тело, а — весть о неисполненных обещаниях. Они учили без пощады. Молитва, утром. Очищение клинка, после. Пост, затем бой. Вечером, разбор падений. Из сотни юнцов в первом его взводе до шестнадцати лет выжили двадцать трое. Но именно там Эдмонд нашёл не род, а братство. И меч стал его фамилией. Орден не выпускал своих так просто, но в двадцать два года Эдмонд отказался приносить финальную присягу. Он счёл идею слепой веры гнилой и опасной. За ночь он исчез, прихватив лишь клинок, кожаный наплечник с гербом Фольдвинов и полмешка просушки. Его заочно прокляли как «отступника», но не стали преследовать. Возможно, кто-то в Ордене верил, что он ещё исполнит свою судьбу. Сначала он искал службу на пограничье Скральдсона, но везде был «бастардом», и всегда, чужим. Когда ему исполнилось 22 года, Орден предложил ему принять присягу — стать одним из «Чистых Пастырей». Но Эдмонд отказался. Он не верил ни звездам, ни церкви, ни в вечную чистоту. Он верил — в клинок и в голову. То, что принадлежало Ордену, он оставил Ордену. Оставив звероподобный монастырь, он вывез лишь свой меч, наплечник с гербом Фольдвинов и горькое ощущение предательства — но собственных стремлений. Его навыки боя были признаны, но его происхождение, вызывало насмешки. И тогда Эдмонд нашёл своё призвание, не быть дворянином, не быть святым, а быть клинком, за который платят. Он скитался. Наёмник. Не для денег — ради опыта. Он проводил кампании против мародёров, защищал караваны, участвовал в захвате крепостей, видел северные зимы, сугробные бури и южную влажность, когда влага медленно топила решимость. С 293 по 297 год Эдмонд прошёл половину континента. Он создавал отряды, обучал бойцов, строил распоряжения и защищал честь, но делал это быстро и без лишнего пафоса. За этот период он заработал имя — Железный Устав, не за жестокость, а за чёткие правила. Многие наёмники видели в нём равного. Подчинившись, они теряли свои привычки, получали ясный порядок — но и знали, что нарушение устава стоило бы жизни. Он не щадил предателей. И если платили — он не жалел. Но сильно боги знали — Эдмонд не строил новых диктатур, он готовил мужей, достойных командировки к себе в руки или в руки брату. Он сражался на стороне дартадцев против южных вольных марок, сопровождал экспедицию скральдсонского барона в Серые Горы, участвовал в обороне Мелтирской заставы и даже ненадолго примкнул к корпусу Черных Стражей в Каменниках. Война не была для него драмой — она была ремеслом. С каждым годом его имя всё чаще звучало среди платных командиров. Его уважали за дисциплину, выучку и отказ от бессмысленного насилия. Эдмонд не был жестоким. он был холоден. Он не убивал, если не платили. И он не спасал, если не было смысла. Но что-то внутри жгло его. Он наблюдал, как умирают страны, как гибнут армии, как люди становятся пеплом ради идеалов, в которые никто не верит. И тогда в нём начала зреть мысль:Когда высадились, не было ничего похожего на теплый берег. Ветер с моря бил в лицо, песок был влажный и темный, скалы поднимались на север. Дождь шел каждый день. Земля казалась пустой, но это было обманчиво. Через два дня нашли первое поселение — десяток хижин, коптильня и маленький причал.
Может, пора собрать свою дружину. Не для найма. Для долга.
С Эормундом они встретились в Треливе, в таверне над портом, где пахло мокрой шерстью и железом. Двоюродные братья, разделённые десятилетиями и дорогами, узнали друг друга с первого взгляда, не по лицу, а по глазам. Они не бросились обниматься. Просто сели, выпили. Эормунд говорил о прошлом, о роде, о боли. Эдмонд слушал.
— Ты хочешь вернуть Фольдвинам честь? — спросил он.
— Я хочу, чтобы нас снова уважали, — ответил Эормунд.
— Тогда кровь придётся проливать чисто. И грязно тоже. Ты готов?
Так Эдмонд впервые не нанялся. Он встал рядом с братом. Когда Эормунд начал вырезать набеги на побережье Хакмарри, Эдмонд был тем, кто удерживал хирд в порядке. Его называли «Железный Устав», не за жестокость, а за то, что у него всё шло по уставу.
Эормунд хотел брать с наскока. Эдмонд предложил иначе. Сначала разведывать, понять кто живет, чем живут и что могут потерять. В первом рейде участвовало пятнадцать человек. Шли ночью, в темноте. Окружили, вошли спокойно. Никто не сопротивлялся. Забрали еду, немного железа и пару пленников. Утром отпустили за выкуп. Простые люди. Напуганы, не глупы.
Следующие поселения брались быстрее. Местные уже знали. Некоторые пытались скрыться. Одни прятали запасы в лесу, другие готовили ловушки, били тревогу, вызывали родичей. Тогда пошла кровь. Были стычки, были убитые. Но никто не устраивал резни. Эдмонд не позволял. Он говорил просто — брать нужно, но с умом. Если убьешь всех, платить будет некому. Хирд Эормунда рос. С ним пришли вольные мечи, изгнанники, бывшие ополченцы. Многие хотели наживы, но Эдмонд держал их в узде. Он не давал напиваться, не разрешал трогать женщин, карал за грабежи без приказа. За невыполнение строя били плетью, а при повторе — выгоняли без оружия. Его боялись, но слушались. Так прошел месяц. Четыре поселения обложены данью, два покинуто жителями, одно сожжено после отказа платить. На побережье начали говорить о пришельцах с севера. О тех, кто берет, но делает это молча и расчетливо. Не звери. Люди, у которых есть порядок. Лагерь Эормунда становился крепче. Начали строить частокол. Оборудовали склады. Корабли выходили в море и захватывали одинокие торговые суда. Иногда без боя. Иногда после короткой стычки. У них появилось всё — еда, оружие, уголь, масло, даже несколько лошадей. Эдмонд редко говорил много. Он просто следил, чтобы всё шло по плану. Он знал, если пустить всё на самотек, они сами станут такими же, как те, кого пришли свергать. А он этого не допустит. Его боялись, не за силу, а за предсказуемость. Он не бил пленных, но и не щадил предателей. Он не терпел пьянства, воровства и страха. Он начал собирать вокруг себя особую дружину: тех, кто не подходил Эормунду, слишком хладнокровных, слишком сломленных, слишком профессиональных. Из них он создал Серую Клятву, отряд, состоявший из молчаливых, закалённых бойцов, готовых умереть за приказ. Но только, если он разумен. Пока Эормунд строил лагерь, Эдмонд обучал людей. Устав, смены караула, манёвры, ночные дозоры. Он создавал не шайку, а армию. Когда местные племена пытались бунтовать, он не устраивал бойню. Он показывал им строй, холодные копья и молчаливые глаза. И те отступали. Пока другие грабили, Эдмонд заставлял платить дань дисциплиной. Он знал, если новый порядок падёт, мир не станет справедливее, он станет хаотичнее. И он не хотел хаоса. Он был его сыном, но не его сторонником. Когда кнорры готовились к отплытию, Эдмонд молча проверял снасти, списки, провизию. Он не пел песен, не играл в кости. Он только сказал Эормунду.
— Ты хочешь строить что-то новое. Я, прослежу, чтобы никто не разрушил. Даже ты сам.
1. Имя:
Эдмонд из рода Фольдвин
2. ООС Ник:
Wand
3. Раса персонажа:
Человек-скральд
4. Возраст персонажа:
30 лет
5. Характер:
Сдержанный, холодный, рациональный. Эдмонд — не тот, кто будет кричать на поле боя, но тот, кто молча оценит шансы и выберет самую эффективную стратегию. В людях ценит компетентность и дисциплину. Предельно прагматичен: если решение кажется бесчеловечным, но рациональным — он выберет его. При этом глубоко верит в долг и честь, хотя внешне может казаться бездушным. Спокоен, даже в опасности — почти пугающе.
6. Таланты, сильные стороны:
Блестящий тактик и организатор; мыслит категориями логистики, снабжения и флангов
Исключительно дисциплинированный командир
Образован и умеет читать и писать на нескольких наречиях
Прекрасный мечник в строю, особенно в плотной пехоте
Политически грамотен, способен вести интриги, не переходя черту подлости
Ценит иерархию и умеет в неё встраиваться, оставаясь при этом влиятельным
7. Слабости, проблемы, уязвимости:
Сложности с выражением эмоций: не умеет говорить о чувствах и часто кажется холодным даже близким
Скрытный: никому до конца не раскрывается, даже союзникам — это порой мешает доверию
Слишком принципиален: не идёт на компромиссы, если считает их “нечестными”, даже в ущерб делу
Имеет склонность к контролю: не доверяет инициативе подчинённых
Склонен к мизантропии и цинизму, особенно по отношению к “мирным” слоям населения
8. Мечты, желания, цели:
Вернуть роду Фольдвин не просто честь, а статус законного силы — опоры, вокруг которой может строиться новый порядок
Основать собственный рыцарский орден или военную дружину, независимую от скомпрометированных лордов и жрецов
Найти верных людей, с которыми можно воплотить порядок в хаосе
Переписать образ рода Фольдвин как символа силы, дисциплины и достоинства — не только на родине, но и в Новом Свете
Последнее редактирование:
