Биография |
Округи высокого кочевья. Среди Адхагрирума лишь эднамы раскинулись на сих просторах каменных пустошей. В одну из дней, а возможно ночей тахридума явился в тусклом свете едва не потухшей свечи малый своим ликом шул. Именем тот был наречен Садхиндри. Семья его обычная едва. Кочевое племя средь простор подгорных. Отец юнца был искустником, ведавшим многое в дивных кристаллах. Его уважали. Он знал как помочь и применить чудные свойства незапамятного редстоуна. Этой стезей наречен был и Садхиндри — пойти по стопам отца, став инженером великим или нет. Задумывался тот иногда, желая быть включенным в число мудрейших своего племени. Он правда был умен, повидал много, но не признавали его по темному прошлому, которого стыдился отец Садхиндри. Но это не мешало его ремеслу. А матушка, а что та, ее загрыз квазикрот..
Так и шло время. Отец договорился с некоторыми, за учения в сфере редстоуна, те присмотрят за сыном. Так за Садхиндри присматривала уже в годах, совсем уж старуха. Хоть та и пыталась научить уму и разуму еще растущего юнца, но что там молву городить — не далось ей это уж совсем. Был Садхиндри резвым шулом, дрался со всеми, настаивал на своей правоте извечно. Были у него свои помыслы и виды на суровую реальность. Находил философский отклик он даже в своих словах среди некоторых, таких же крылатых мыслью шулов. Так и шло время, покуда отец даже начал помалу приобщать его к искусству своему. Но не сразу, конечно. Сначала простые понятие базовые, об скорости полета свободного падения и прочим ясностям не простого ума. И лишь когда юный шул Садхиндри перерос этот этап, он отправился в один из бывалых военных институтов. Там его полноправно обучили чтению, которое долго ему не давалось и прочим тонкостям бытия. Но отмеченным быть было то, что дисциплине Садхиндри так и не научился. Однако тот стал сдержаннее. Знал когда нужно быть тихим и когда можно, если не нужно поддать жару. Это был характер его, пылкий, но осторожный.
После недолгого обучения, тот вернулся к отцу, дабы сгрызть оставшийся гранит науки, связанный с инженерией. Первый желал лично обучать в этом сына, сокрыть в него свои тайны, которые он таил в себе уже долгие годы. Первичное обучение инженерии ужесточилось и вместо простых правил и теорем, некоторые из которых лично были придумали отцом Садхиндри, тот с сыном перешел к тяжелой практике. Сначала из камней воссоздавая модели будущих изобретений, тот медленно переходил к реальному. Отец помогал ему в этом. Так и рос юноша - медленно и верно.
Слышал попутно разного рода байки о Бездне великой, о сокрытых там тайнах, особых минералах. Последнее интересовало его куда больше, ведь и сам он за время изучения редстоуна успел стать чуть ли не знатоком некоторого дела в осведомленности понимания редстоуновых свойств. Конечно, не такой мастер своего дела, как его отец, но идущий по стопам великого имеет шанс и самому стать не менее, но великим. Оно и правда. Занимаясь и изучая свойства, такие как в пример: множество проведенных опытов с моментальностью действия столь чудного, красного минерала. Ударяя молотком, вырабатывая очень малый, но всплеск энергии, тот экспериментировал с воздействием на разные вещи - свою же плоть или же действие некоторых механизмов. Считал, что в этом может быть и некое идеальное равновесие, при котором механика будет работать куда лучше.
На этой же почве, заслышав у отца об возможной замкнутости работоспособности редстоуна, дабы тот вырабатывал и исчерпывал энергию сам для себя — Сандхиндри очень заинтересовался этим. Бесконечный генератор энергии, позволяющий создавать куда более монструозные вещи. Оружие, особые протезы, о которых шул немало заслышал от своего отца, ведь наяву тот был чертовым протезиологом. Тот иногда шутил, что если сынок отобьет себе малец, он сделает ему новый.
Время шло, Садхиндри рос. Неторопливо и медленно, он же низкорослый шул все таки. Тем не менее, скверный характер его немало уж то и развивался однако. Все больше стал тот засматриваться на инженерные дома, что являлих палатками и шатрами, других персон, интересуясь чужими изобретениями иль ресурсами. Отец его не был богат, живя лишь от заказа до заказа и все из за странной репутации в прошлом, о которой тот не спешит много молвить, лишь что эта скользкая дорожка, на которую ступать уж точно не следует. Но Сандхиндри это не интересовало, ему нужна была выгода, новые познания в естестве мироздания или хотябы науки. Он не философ, хотя находил в себе этот же отклик, ведь осмысленность в теоретической парадигме живого естества может помочь в обновлении каких-либо возможных изобретений, особенно связанных на редстоуне, столь чудно влияющем на механизмы и чьи свойства возможно полностью не раскрыты, ведь какой одиночный прорыв можно совершить, став тем самым первооткрывателем чего-то великого, как деды, прадеды и еще более старые шулы, что успели почтить этот мир своей смертью, предварительно оставив на своих плечах ужасного и благородного рода устройства, приборы, теории и знания, которыми подгорный народ пользовался даже в дни кризиса и краха, при постоянном кочевании с одних долин каменных, до других, оставаясь в ясности ума, продолжая придумывать что-то новое.
Именно так размышляя и подытоживая на свой счет, Сандхиндри влез в чужой дом, банально отбив замок молотом, покуда в соседней кузне кто-то стучал по наковальне. Стук об железо, юный шул сразу же ударял по замку, дабы скрыть шум и все неладное. Взобравшись, тот аккуратно, не поднимая тревогу возможную, проник в мастерскую, где уже взглянул на чертежи. Что было дивным, так это весьма отличная, фотографическая память Садхиндри, иногда помогающая ему в инженерных делах. Так, найдя некоторые идеи для поддержания своих разработок, что вернее являлись изначальным изобретением его отца, которые он лишь постепенно улучшал, ведь навыков создать что-то свое в тот момент еще не было. И разумеется шли свои слухи, что кто-то проникает в дома, но ничего не ворует. Или-.. однажды нашли пропажу целого мешка с каким-то редким сплавом. Да, это был Садрихндри, проникший в мастерскую подмастерья самого мудрейшего. Благо, его не обнаружили, но в моменты адреналина и после переживаний, тот стал пить настойки из психоделических грибов, дабы успокоиться. Хотя со временем он изрядно к этому привязался, став употреблять их повсеместно.
К еще большей зрелости, 30 года а то и более, отец наконец начал медленно приобщать своего сына к протезам. Для него это было великим знанием, дабы новая конечность функционировала отлично и позволяла воину вновь сражаться, шахтеру заниматься добычей породы и тому им подобные. Вспоминая чертежи одного мудрейшего, что тот обследовал и изучил при взломе одного из домов, хоть то было и неудачно, ведь его обнаружили и лишь попытка дать деру увенчалась успехом; эти идеи и возможности Садхиндри использовал и в поддержании улучшаемого качества самих протезов отца. Тот был очень доволен сообразительностью своего сына, что на яву лишь пользовался наработками других. Иногда Сандрихндри задумывался, почему нельзя стать единой коллегией и разрабатывать общие изобретения на благо всего народа, но конкуренция в любом случае остается быть даже в таких условиях.
Через несколько лет высокое кочевье нахлынули бестии. Множество квазикротов то-ли странным образом решили мигрировать за десяток лет, то-ли еще что либо, но напасть была ясна. Надвигающиеся твари, мешающие благой жизни народности шулов. Способных сражаться мобилизовали, лишь отец Сандхиндри убедил мудрейших через пособников, что он и его сын помогут в истреблении квазикротов с помощью науки и технологий. Так, некоторым из все же не простого сословия, шулам были созданы особые протезы, ведь те лишились тех или иных конечностей в схватке с тварями.
И в это время Садхиндри стал мошенничать, специально ухудшая протезы так, дабы через время они ломались и владельцы подобных устройств возвращались к тому, дабы починить все. На этом он строил благородную почву отношений с знающими людьми, выстраивая хорошие связи в виде должников, ведь многим было неудобно перед ним и отцом, что приходится постоянно наведываться, дабы вкрутить тот или иной железный лоскут правильно. Мошеннические схемы принесли свои плоды, но также и дурные, весь часть шулов считали, что Садхиндри специально ухудшает протезы и другие устройства. Отец также был не в восторге, но сын умело убеждал его, что это не он виноват, это другие не понимают. Однако со временем это вскрылось, ложь всегда остается ведомой истиной в лицах других. Итогом всего было изгнания Садхиндри. Отец горевал, как и проклинал сына, послав его на все четыре стороны, оставив знания при нем. Все равно сдохнет от квазикрота. Да в наказание даровали ему отсечение руки.
Но Садхиндри удалось найти тех шулов, что хотят покинуть эти просторы кочевого племени. Он двинулся с ними в путь прямиком к Тангахаркхадскому спуску. Сама дорога до него заняла пару месяцев, а подъём — ещё около трёх недель. За это время из оставшихся ресурсов, материалов и некоторой помощи Тотхбхарати, рунного кузнеца, знающего четкий толк, Садхнидри сделал себе личный протез, помогающий поныне ему в прочих делах. Выйдя на поверхность, они застали закатное солнце, которое выглядело столь прекрасным, но и одновременно столь болезненным, что они попросту застыли в его лучах, щурясь и пытаясь его разглядеть. Так и продолжился сей путь - их путешествие по землям гильдии началось именно отсюда. Они уже успели посетить город гильдии Хранителей Габирнар, но главная цель лежала дальше, у моря, о котором они знали лишь понаслышке. Год изнурительных скитаний — и вот они в городе Кхаридунхъор. К тому моменту они уже узнали о политике КСГТ. Чтобы выжить, шулам приходилось подрабатывать по пути полевыми инженерами, помогая в починке сломанные механизмы, ведь к счастью они были единственными, кто мог помочь.
Кхаридунхъор поразил их своим разнообразием: здесь они впервые увидели так много людей, в отличие от своих сородичей. Культура гротдоров была для них полной загадкой. За время пути они как бы не так, на уровне ребенка, освоили устный гротдорский, чтобы объясняться с местными. Бродя по городу почти без гроша, они в конце концов устроились на ночную работу в порт. Морес поразило их своей красотой, но ещё сильнее манило то, что скрывалось за его горизонтом. Они слышали об Арварохе и Дартаде, но вскоре до них стали доходить слухи о Заокеанье – новой земле, открытой на северо-западе от известного гротдорам Кхагорна.
Это и определило их новую цель. Трелив и Флорес были уже хорошо исследованы, а в Треливе даже существовали общины их соплеменников. Их же манила неизведанная Ультима. Не зная о ней почти ничего, кроме названия и примерного местоположения, они, тем не менее, горели энтузиазмом и были полны решимости.
Но это время было не сладким и былые навыки Садхиндри очень даже не просто могли, но и пригодились. Воровство уже не просто изобретений, но и насущного хлеба в виде чеканных монет и прочих прелестей жизни наполнили его быт, ведь все это было на благо единого, личного строя его характера и сородичей шулов, которым было необходимо выжить для поддержания желания жизни и тому подобного лично для Садхиндри. Об этом он не распространялся, а вернее об своих эгоистических помыслах, но тем не менее так оно и было. К своим годам то он был скверным весьма, личность гадка, хотя на вид и проста. Он научился скрывать свою истину, был двуличной персоной в глазах окружающих. Но его ценили за знания и дельные советы порой, хотя даже так, Садхиндри находил способ обернуть все в личную выгоду.
Найдя возможность отправиться в Арварох, они месяцами терпели качку на корабле, выходя на палубу только по ночам. Добравшись, наконец, до диаспор Дахарта, они за несколько лет смогли стать частью их общины. Найдя среди дахартийцев понимание и общие интересы, они сначала договорились о работе, а затем пробились в добровольцы для отправки на Ультиму.
ООС Информация |
️