1.Имя: Атантир Сирион | Антир | "Арториас"
2.OOC ник: Zanpaktoo
3.Раса персонажа: морфит
4.Возраст: 51 год.
5.Внешность: Высокий морфит, крепкого телосложения, с пепельными волосами до подбородка.
6.Характер: Практически равнодушный ко всему из-за прошедших в его жизни событий .Шутливый, местами заносчивый. Не смотря на большую (как кажется) равнодушность, морфит горит желанием изучать бестий и продолжать дело отца.
7.Сильные стороны: Умение обращаться с различными видами оружия ближнего боя и дальнего боя. Умение мыслить в критических ситуациях.
8.Слабые стороны: Высокомерие, из-за которого морфит мог попадать в неловкое положение или вовсе в неприятности. Его страсть к изучению бестий.
9.Привычки: Проверять наличие оружия у себя. Морфит постоянно осматривает любую местность на наличие каких-то деталей. Также он осматривает людей, на наличие угрозы или каких-либо мелочей.
10.Цели и задачи: Продолжать дело своего отца. Познавать бестий для того, чтобы разрабатывать новые тактики для противодействия им.
11.Мечты: Собрать вокруг себя единомышленников и совершенствовать себя в своём ремесле.
Биография
Глава 1: Детство.
Морфитские острова — уникальное место, где воедино сливаются различные климатические условия, имеют большую разнообразию флоры и фауны. Это место, где в мире и согласии живут морфиты и люди.
В один пасмурный, осенний день, когда сильный ветер сносил листву с деревьев, словно коса пшеничные колосья, родился морфит. Случилось это в одном небольшом поместье, в деревушке, что располагалась на окраине северной провинции Луанды. Нарекли того морфита Атантиром из рода Сирионов. Сей род брал своё начало отнюдь не на морфитских островах, о чём даже сам Атантир узнает отнюдь не скоро.
Семья Атантира жила в достатке. Отец занимался бумажными работами для столичного архива, часто отвлекаясь на просьбы о помощи односельчан, стараясь помочь тем с решением их незамысловатой проблемы. Последние же взамен оказывали ответную услугу, будь то денежная выплата, свежий урожай или уголь для растопки печи.
Отец Атантира, несмотря на большую занятость, старался время от времени проводить время с сыном. Он хотел казаться спокойным, рассудительным, но был склонен время от времени “закипать”. В моменте, что угодно могло вывести отца из себя: упавшее перо, клякса на бумаге, глупый по его мнению вопрос или даже крик петуха за окном. И даже тогда, когда глава семейства старался научить чему-то своего сына, усадив его рядом с собой подле большого камина, маленький Атантир мог видеть мелкие детали: дергающийся глаз, рука, что сжимает угольный карандаш до скрипа, стиснутые зубы - казалось, даже когда отец пребывал в благостном расположении духа, что-то скреблось у него внутри, не давая покоя. Будто бы прожитое ложилось ему на плечи незримым грузом.
А бывало, что отец уходил на несколько дней, а иногда и недель. Собрав сумку припасов и неся с собой оружие, он выходил из дома перед рассветом. Мать все твердила, что отец уходил на охоту, но юный морфит все не мог взять в толк - для чего же меч, когда идешь на лесного оленя? Иногда, он возвращался с дичью, а иногда - весь в грязи и ссадинах, угрюмый до невозможности. И тогда, он садился за стол и пил. Пил эль, пиво, вино - все что было в доме, пока не падал без чувств. В такие дни, мать всегда велела сыну не тревожить родителя, беря воспитание на себя. Но сколько бы отговорок про “охоту и рыбалку” она не придумывала, Атантир не терял интереса к загадочным похождениям своего предка.
Время шло, юный морфит рос в теплоте и заботе своей матери, время от времени поучаемый отцом. Несколько дней в неделю уходили на уроки грамоты родного языка, коим ему являлся морфитский, в дальнейшем сменившийся на амани. Еще несколько дней уходили на бытовые дела: уборка в поместье, помощь на кухне. Такие дела, конечно же, казались юному Атантиру до невозможного скучными. Своё свободное время он любил проводить за чтением книг, в которых он искал ответы на многие вопросы о мире вокруг, что не могли быть даны весьма зашоренными селянами.
Глава 2: Взросление.
На дворе поместья стоял прохладный летний день. Ветерок колыхал листья деревьев, роса медленно стекала по траве и листьям цветов, пропитывая землю свежестью летнего дня. Во дворе поместья Сирионов были слышны громкие возгласы и стук дерева.
Бьорн был другом семьи Сирионов. Он являлся доброй души человеком, пускай и таким же скрытным, как отец Атантира. Он часто уходил в странствия, подробности о которых никому не разглашал. И всегда возвращался с разными диковинками. Но стоило тому узнать о том, что у его друга появился сын, как странствия прекратились и тот начал часто приходить в поместье, чтобы проводить время с юнцом, ведь матери в одиночку воспитание сына давалось с каждым годом всё сложнее и сложнее.
О себе Бьорн любил говорить, но тоже часто врал, дабы не раскрывать правды мальчику раньше положенного. Так юный морфит впитывал в себя истории о его подвигах и подвигах его отца, завороженно сидя у домашнего камина в тихий и благоприятный вечер. Юнец воображал себе, что рано или поздно станет таким же великим воином, как его отец.
Со временем, когда морфит стал взрослее и крепче, его наставник начал серьезнее подходить к его тренировкам, ведь даже самому мальцу это очень нравилось.
Мать Атантира была крайне недовольна тренировками своего сына, опасаясь за его будущее. Но по прошествии времени смирилась и не препятствовала обучению ратному делу, считая, что Атантир взрослый и прекрасно понимает, что обретая силу и навыки, тот взваливает на свои плечи ответственность. В конце концов, ей была известна темная сторона жизни рода Сирионов. Возможно, выходя замуж, она была легкомысленной, думая, что сможет жить с таким человеком, как ее муж. Он никогда не говорил многого о своем ремесле, но давал понять насколько это дело опасно. Женщина, решив тогда связать себя узами брака, приняла решение остаться, хоть и боялась. За себя, за мужа, а теперь и за сына. Временами, в ней еще теплилась надежда, что сын сможет вырасти простым землепашцем. Но суровая реальность вновь и вновь била по щекам. Еще когда мальцу было несколько лет отроду, когда Бьорн впервые “случайно” предложил мальчишке помахать палками и когда муж, сидя на кухне, твердо сказал ей:
Шло время, обучение морфита ратному делу шло полным ходом. Всего за несколько лет юнец освоил большинство орудий ближнего боя и уже начал осваивать дальний бой.
Обучение дальнему бою Атантиру давалось хорошо, всего за пару недель он обучился стрельбе из лука на среднем расстоянии. Но сам морфит презирал этот вид боя, считая, что на стрельбу из лука много ума не нужно. Так он думал, пока Бьорн не отвёл его в лес. Там его наставник повесил ранее взятое ведро на ветку одного из деревьев, после чего отвёл морфита на внушительное расстояние и заставил поразить свою цель.
Замечая, что Атантир уже осваивает лук в совершенстве, его наставник решил удивить морфита, принеся ему доселе неизвестную вещь.
Морфит смотрел крайне изумлённым взглядом на Бьорна, не зная даже, что и сказать, он был поражён подобной конструкцией. Наставник в свою же очередь улыбнулся и повёл юнца в лес, на прошлое место тренировок. Спустя время Атантир освоил ещё одно оружие.
Глава 3: Конец театра.
Дождь хлестал по крыше, пока юноша спал в своей мягкой кровати. Хотя, спал - это сильно сказано. Глаза держа сомкнутыми, он продолжал тонуть в потоке мыслей. Несколько часов назад, отец и дядя Бьорн собрались на кухне, оба смурнее тучи.
Так Атантир и провалялся в постели, крутясь словно уж. Сон наотрез отказывался приходить. Бесконечные вопросы мучали юношу: Куда же они пошли? В бурю, ночью, еще и взяв с собой столько вещей. Наконец, подскочив на своем ложе, мальчик стал слушать. Сквозь мириады дождевых капель уже виднелось зарево на востоке, верный предвестник восхода. Мать давно спала и молодой морфит не мог более противиться желанию. Ответы он решил искать в кабинете отца, тихо прокравшись туда в полумраке поместья. Все помещение словно вверх дном перевернули. Книги, листы бумаги, чернила - все было разбросано, двери нескольких шкафов и ящики письменного стола распахнуты, а какие-то и вовсе сошли с рей, повалившись на пол. Среди всего этого безумия, погребенная под листами испачканной чернилами бумаги, грязная книга в кожанном переплете возникла в поле зрения мальчика. Она была открыта, будто-бы кто-то наспех листал ее и швырнул прочь. На залитых чернилами страницах виднелись рисунки и подписи к ним, выполненные весьма неразборчивым почерком.
“втягивающиеся клыки”, “вероятно, боится солнца”, “может выпустить когти, подчинить своей воле животных”, “не боится обычного оружия, только серебра”. Также, на той же странице, почти полностью покрытая темно-синей жижей, была небольшая записка. Все, что смог разобрать Атантир, это строчка “замечено в Вейтери 3 дня назад, мы нашли обескровленные трупы. Оно идет за нами”.
Морфит хотел бы прочитать еще, но его отвлек голос матери, буквально появившейся в дверном проходе. Со строгим “Дай сюда!”, она отняла у ребенка книгу, унося ее в свою комнату. А дальше настало томительное ожидание - почти три дня мать была столь же разговорчива, как и мраморная статуя на кладбище. Сколько бы Атантир не спрашивал, она лишь молчала, смеряя его тяжелым взглядом. Во взгляде этом читалась злость, но вместе с тем - едва заметные нотки глубокой печали, подобно ледяным кристаллам проросшие в ее голубых глазах.
И вот, после трех дней, растянувшихся в одну серую череду, отец и Бьорн вернулись. Грязные, слегка побитые, они молча зашли на порог. Первое, что молвил мужчина, увидевший обеспокоенную жену, было отнюдь не объяснение, не признание и даже не банальное “Привет…”
Только когда оба из них выпили столько, что едва на ногах стояли, взгляд их наконец лишился той дикой, животной нотки, замеченной там ранее. Отшвыривая кружки, они молча направились спать.
На следующий день, когда обы выпивохи проснулись, они призвали Атантира к себе. Разумеется, отец уже знал, что любопытный сын успел залезть в его бестиарий, по случайности забытый в кабинете. Супруга его зря времени не теряла.
Но внезапно, юноша дернулся, вырываясь из хватки старика. Слезы накатывались на глаза, колени дрожали. Но он сделал шаг вперед. Уверенно, точно зная, чего хочет. Было страшно, ужасно страшно. Но сейчас, он четко вспоминал наставления отца, что тот давал ему в раннем детстве. “Если боишься - просто иди вперед. Первый шаг - самый тяжелый.” И, с этими мыслями, юноша схватился за рукоять меча.
Взгляд, полный уважения, и лёгкий кивок отца ярко впечатались в память морфита в тот день.
Глава 4: Испытания.
С того дня жизнь Атантира поменялась. Каждый его день начинался с изнуряющих физических тренировок. После ему давали передохнуть и начиналась теория. После теории начиналась практика. Атантир впитывал информацию о бестиях и идеалах охотников. А после учился новому для себя стилю боя, позволяющему эффективно противостоять бестиям, каждый удар оттачивался на уязвимые места. Во время обучения использовалось и дальнобойное оружие, зачастую арбалет, так как наставник морфита считал, что оно будет более эффективно. Но главный акцент делался на оружии ближнего боя, в частности – на мече.
Наставником на пути становления охотником у Атантира стал Бьорн. Он подошёл на эту роль как нельзя кстати, ведь ранее уже достаточно долго занимался тренировками Атантира. И сейчас он занимался тем же самым, только в другом направлении. Так продолжалось несколько лет.
Но то было днем. А по ночам, мальчика стали мучать кошмары. Не со зла, но Бьорн очень любил болтать. О монстрах, смертях и прочих ужасных вещах, что не могли оставить равнодушным. Атантир любил махать мечем, но когда наставник добавлял “От этого зависит твоя жизнь”, ноги будто сами собой подкашивались. Изо дня в день, из ночи в ночь. Казалось, Атантир никогда не сможет смириться с судьбой охотника. Не о том он читал в книгах.
И лишь мать утешала мальчика. Находясь словно меж двух миров, она могла понять обоих. Отца, который потерял всех своих близких, друзей, буквально помешавшись на уничтожении чудовищ, и сына, что всего лишь хотел лучшей доли, чем помереть где-то в канаве от сгнивших рук очередного утопца.
Она поддерживала его как могла, не готовая ослушаться мужа, и желавшая поскорее помочь сыну принять свою судьбу, которую он, впрочем, выбрал сам.
В один из летних дней, что были в том году прохладными, а порой и ветреными, Атантир стоял подле поместьем и разминался в ожидании Бьорна. Как только тот пришёл, завязался разговор.
Так в жизни морфита начались уже настоящие испытания, которые ему нужно было пройти, обладая знаниями о бестиях. Первым из таких испытаний было выяснением информации.
Летним днём они отправились в путь. Дорогу знал один лишь Бьорн, а Атантир даже не знал, зачем и куда они идут, но морфит слепо следовал указаниям своего наставника. Выйдя за пределы поселения, путникам открылся вид на тракт и леса, что находились по обе его стороны. Пройдя какое-то время по тракту, Бьорн резко свернул в лес. Атантир, что шёл рядом с ним, любовался местными видами, которые раньше видел не столь часто. Повернувшись, тот заметил лишь силуэт своего наставника, уходящий за деревья. Морфит резко повернулся и вбежал в лес за своим наставником. Идя по лесу, Бьорн то и дело насвистывал какую-то мелодию, что лишь придавало шарма для Атантира, что продолжал любоваться лесом. Наконец, дойдя до нужного места, путники поднялись на небольшой, расчищенный холм. Осмотревшись, можно было заметить лишь лес и небольшое болото, что располагалось подле холма. Прекратив насвистывания, Бьорн повернулся к Атантиру:
Увидев нужные вещи, Бьорн довольно кивнул и пошёл к краю холма, подле которого находилось болото. Атантир закрыв сумку, взял в одну руку тетрадь, а в другую карандаш, пошёл вслед за наставником, готовясь что-либо записывать. Но задача Атантира была немного иного рода..
Морфиту необходимо было спуститься и рассмотреть поближе бестий, что обитали на болоте. Нужно было узнать их количество. Атантир был немного напуган, ведь ранее бестий он не встречал вживую, да что уж говорить – до определённого дня думал, что это вовсе сказки. Но как бы то ни было, а задание нужно выполнить. Потому морфит скинул с себя сумку на траву, подле Бьорна, что успел удобно усесться, да на неё же и положил свою тетрадку и карандаш. Сделав пару вздохов, Атантир пошёл к болоту.
Спускаясь снова в лес, морфит заметил, как солнце перестаёт столь ярко
освещать его путь и становится тусклее. Атантир был взволнован, пока он пробирался к болоту. Он старался затушить в себе огонь эмоций, что, обжигая его, заставлял испытывать страх и волнение. Успокаивая себя мыслями о том, что всё будет хорошо и в случае чего Бьорн придёт на помощь, он уже подошёл к болоту. Спрятавшись за ближайшими кустами, Атантир принялся наблюдать. Через пару минут он их увидел. Этих тварей, чья кожа бледна, а когти длинны и остры. Они были невысокого роста и худощавыми. От испуга Атантир аккуратно вытащил меч из ножен, беря тот более удобно. Продолжая рассматривать бестий, он заметил и другие их особенности. Как, например, наличие слишком длинных зубов у некоторых из бестий, а то и вовсе клыки. И ещё что-то на спине.. Не успев рассмотреть бестий настолько, насколько хотелось, морфит заметил, что одна из них подобралась к его укрытию слишком близко. Недолго думая, тот обратился в бегство.Вернувшись на холм, Атантир убрал меч в ножны и рухнул на колени рядом с своей сумкой. Увидел это, Бьорн засмеялся:
Атантир, в свою очередь, раскрыл тетрадку и принялся зарисовывать бестию, пускай и получалось нелепо, но основные черты можно было разобрать. После зарисовки тот принялся записывать всё, что увидел, от описания роста до различных подробностей. Закончив опись бестии, он закрыл тетрадь, вкладывая на последней странице описания карандаш. Убрав тетрадь в сумку, тот встал и повесил её через плечо.
Следующий день Атантир потратил вовсе не на отдых, как велел ему наставник, ведь он не устал. С утра и до ночи он упражнялся в фехтовании своим двуручным мечом. И даже тогда, когда вечерело и пошёл дождь, морфит не останавливал свою тренировку, проявляя своё упорство и желание стать сильнее. Только под ночь он опустил свой меч и отправился отдыхать.
На следующий день, как и обещал, пришёл Бьорн. Морфит уже ждал его на пороге своего дома, сидя на ступенях, вымощенных каменной кладкой. Поздоровавшись, оба вышли за пределы поместья в тишине. Идя по улочкам в деревне, Атантир прервал молчание:
Покинув поселение, наставник сбавил шаг на обычный. Идя уже по другой дороге, что вела из деревни с другой стороны, они свернули на узкую тропинку, по которой мог идти лишь один путник. Бьорн пошёл впереди, а Атантир двинулся за ним, пытаясь вновь прервать тишину своим вопросом:
На сей раз у морфита не было желания любоваться красотами. В нём кипел интерес узнать, что за бестия его дожидается, он жаждал одолеть её самостоятельно. А вот наставник, как и в прошлый раз, насвистывал еле слышную мелодию. Проходя всё дальше по тропе, путники наконец дошли до окрестностей кладбища. На сей раз наставник сразу прекратил свист и с серьёзным выражением лица повернулся к Атантиру.
Атантир лишь кратко кивнул головой. Обнажив мечи, они двинулись к месту захоронений. Место то было жуткое, царила гробовая тишина. Подойдя к назначенной Бьорном позиции, они начали выманивать скелетов. По началу было вроде не так сложно, скелеты выходили один за другим. Но потом всё стало хуже. В один момент к ним вышло четыре скелета. Основной удар Бьорн взял на себя. Он ловко уворачивался от них, но один из скелетов начал подходить к нему со спины. Атантир тут же отреагировал на это, набросившись на скелета. Нанося размашистые удары, морфит промахивался, либо вовсе удары не приносили пользы. Скелет был ловким и крайне живучим. Атантир заметил, что из-за волнения и страха его стиль боя был ужасным, будто он и вовсе ничему не учился столько лет. Но не успел морфит собраться с мыслями, как того отбросил скелет, ударив по плечу. Не издав ни единого звука, он тут же поднялся и взял меч в обе руки, встав в стойку. Стоило скелету приблизиться к Атантиру, как тот со всей силы ударил, снеся тому голову. Одолев одного скелета, морфит тут же ринулся на помощь своему наставнику. Шум боя на кладбище гремел не столь долго. Вскоре всё утихо. На том и закончилось ещё одно испытание.
По возвращению в деревню наставник дал Атантиру пару дней отдыха, чтобы тот залечил свою рану. Когда он пришёл домой, его встретила мать. Завидев раны на руке, та пришла в ужас, но пошла сразу за перевязками. Залечив раны своему сыну, мать настояла на том, чтобы тот отправлялся сразу же отдыхать. Так тот и поступил.
Пара дней пролетела незаметно. Настала пора отправляться на следующее испытание. На сей раз Бьорн велел своему ученику ждать на окраине деревни и захватить с собой припасов на пару дней. Так тот и поступил.
Прождав чуть больше часа, морфит заприметил среди других жителей деревни знакомую фигуру. Этой фигурой был Бьорн. Он шёл с небольшим мешком продовольствия за спиной. Поздоровавшись и обменявшись любезностями, те выдвинулись в дорогу. А путь их лежал в соседнюю деревню, до которой добираться нужно было по тракту несколько дней пути. В дороге они беседовали на разные темы. Атантир выяснил несколько интересных подробностей о своём детстве, которые его когда-то волновали. Например, о том, что его семья родом с другого материка, но причины переезда Бьорн отказался рассказывать
По прибытию на новое место был сделан небольшой привал, после которого путь был выстроен в лес. Бьорн вновь вёл за собой своего ученика через лесную чащу. Спустя долгое время они вышли к небольшой пещере.
Этим и занялся Атантир. За ближайшие несколько часов был разведён костёр и были изготовлены факела. Сидя у костра путники ожидали темноты.
С наступлением темноты Бьорн пошёл осматриваться. Атантир остался один. Сидя в тишине он наблюдал за тем, как прогорает дерево в костре, как дым поднимается в небеса и растворяется в ночной пустоте. К сожалению, ожидание было недолгим – Бьорн вернулся с горящим факелом и обнажённым мечом. Сообщив Атантиру, что цель испытания на месте, тот начал собираться, хватая факел и зажигая тот в костре, да уходя за наставником.
Подойдя к нужному месту, перед Атантиром предстала небольшая пещера, возле входа в которую стояли две фигуры. В потрёпанных, а то и вовсе рваных кожаных куртках и помятыми и проржавевшими железными шлемами.
Спустя немного времени у пещеры завязался бой. Атантиру было неудобно управляться своим мечом, держа во второй руке факел. Морфит старался парировать атаки, но из-за неопытности это получалось не так хорошо и некоторые атаки его слегка задевали. Подгадывая моменты, у него получалось ударять того факелом, чтобы прокажённый загорелся. Так удалось сразить тех, кто стоял возле входа в пещеру. Но из самой пещеры выбежало ещё двое. Твари были достаточно сильными, а потому бой с ними очень изматывал морфита, но, к счастью, рядом с ним был Бьорн, что справлялся с прокажёнными. Получив несильные ранения, Бьорну и Атантиру удалось одолеть прокажённых, предав огню их тела.
На обратном пути довольный морфит занимался описью тварей в свой бестиарий, а на привалах зарисовывал тех. Дорога обратно была лёгкой. И по прибытию в поместье Бьорн с улыбкой на улице сообщил Атантиру, что тот прошёл все испытания и его обучением можно заняться более углублённо.
Глава 5: Плоды упорства.
Следующие годы обучения нравились Атантиру в разы больше. Морфита более серьёзно обучали тактиками ведения боя, чтобы не получать ранения и быть более эффективным. Морфит оттачивал свои навыки по борьбе с бестиями и впитывал навыки о различных травах и зельях, что использовали другие охотники. Бьорн по прежнему водил морфита на охоту за тварями.
Атантир рос как физически, так и морально. Смерть и кровь на клинке для него стали привычным дело. Страх начинал полностью отпадать, он становился более опытным, собранным и смелым. По прошествии времени Бьорн сообщил Атантиру, что тот может считать себя охотником на бестий. Его радости не было предела, что у того получилось стать таким же, как его отец. Последний им был горд, а мать, хоть и была недовольна, но всё же выражала радость за своего сына.
Несколько лет Атантир промышлял охотой, выполняя заказы на бестий. Зарабатывая деньги, он тратил их на проживание в новых землях и починку снаряжения. Ему нравилось путешествовать и участвовать в сражениях. Словно он стал тем самым героем из своих книжек, что он читал в детстве, сидя в домашней библиотеке в свете маленькой свечки.
Путешествуя по материку в поисках заказов, Атантир следовал совету своего наставника и старался поменьше разглашать о своём виде деятельности, представляясь обычным наёмником, разговаривая о бестиях открыто только со своим заказчиком. Морфит настолько решил погрузиться в скрытность, что представлялся незнакомым личностям крайне прозаичным именем – Арториас. Может кого и смущало такое имя, но не самого его носителя. Но всякой радости порой наступает конец.
В один из осенних дней, когда холодный ветер по прежнему срывал листья с деревьев, словно коса срезала свежее пшено, морфит возвращался домой. Спокойно шагал Атантир, но заметив, что вместо его поместья были лишь обгоревшие руины, тот побежал со всех ног. Пробиваясь через горожан, морфит не веря своим глазам, приближался всё ближе и ближе к родному дому. Наконец достигнув цели, он увидел обгоревшие руины поместья. Посреди пепелища, образованного из еще нескольких соседних домов, сидел Бьорн. Весь в ожогах и копоти, с перевязанной головой, он молча сидел на обуглившейся балке, жадно глотая эль. Поначалу, он даже не заметил подошедшего морфита, не слышал его и никак не реагировал. И лишь спустя пару минут, он поднял взгляд на Атантира. Взгляд, наполненный вселенским отчаянием.
У последнего пропал дар речи, он встал как вкопанный, стоял и не мог проронить более и слова. Глаза заливались слезами, отказываясь поверить в происходящее. Когда шок отступил, осторожно, будто опасаясь чего-то, Атантир вошел в руины дома, еще коптящие и горячие. От дыма глаза щипало еще сильнее, а черный от копоти пот заливал лицо. Не обращая внимание на удушье, он бродил туда сюда, силясь найти останки родителей. И лишь чья-то рука, схватившая его, уже теряюего сознание, за шкирку спасла молодого охотника от, возможно, самой глупой смерти.
На том они и разошлись. Бьорн, утопающий в своей скорби, на некоторое время осел в кабаке в паре часов ходьбы, а юноша, не имея иных идей, побрел по тракту. Он шел, спал где придется, снова шел, пока припасы не кончались. Затем, он забредал в деревню, помогал по хозяйству крестьянам, ужинал у них, да на рассвете снова в путь пускался. Он долго бродил так и за те несколько месяцев шок от потери семьи уже успел отступить, давая место рациональному. Он хотел отомстить, хотел найти чудовище, чей образ мельком видел на страницах дневника отца, но зацепок не имел. Бьорн с трудом говорил в вечер их последней встречи, а толстый бестиарий старшего Сириона сгинул с ним в пожаре.
Все что знал о своей целе Атантир - оно кочует, боится солнца и держится лесов. Никогда ранее, ему еще не доводилось сталкиваться с вампирами. Он слышал, что вурдалаки пьют кровь, потому опирался на это. Странствия вели его все дальше от дома. В поисках зацепок, он справлялся у крестьян на предмет различной нежити, странных смертей и всего прочего. Большинство - крутило пальцем у виска, некоторые давали наводку на меньших чудищ. Жизнь, казалось, одновременно и опустела и наполнилась. По одну сторону баррикад - пустота внутри от потери семьи и дома, с другой - горящее пламя мести, что заставляет вставать с рассветом. Он обязательно найдет того, кто повинен в смерти семьи. Пусть даже на это уйдет вся жизнь.
Долгие годы Атантир путешествовал по островам, время от времени останавливаясь в трактирах на время охоты. Платили обычно ему не густо, потому “шиковать” монет не было. Однако, за прожитое, он успел смириться с “долей” охотников. Он защищает людей, убивает чудовищ, а ему разве что в след не плюют. Иногда, юноша задумывался - а зачем он все это делает? И тогда он вспоминал о пепелище в родной деревне, о погибшей родне и, вероятно, о тех, неизвестных охотниках, что также сложили головы на этом нелегком пути. Он знал. Пусть большинству и плевать, он делает благостное дело. Поступает так, как воспитали родители. И конечно, с каждым днем, хоть на миллиметр, но приближается к мести.
Так думал Атантир, шагая по лесу. Возле него, побряцивая тяжелым шестопером, шел мужчина, немногим старше, чье лицо было буквально исполассовано ужасными шрамами. Имени тот не называл, обозначив себя, как “Лесник”. По стечению обстоятельств, он тоже был охотником. Редкая встреча, а в жизни молодого морфита - первая. Так уж совпало, что дорога свела их вместе. Охота - дело опасное, потому они весьма быстро решили объединиться на время выполнения одной задачи, а после разойтись.
И вот, по прошествии нескольких часов, он лежал и смотрел в небо. Неподвижно, не мигая…и даже не дыша. Обычная охота на болотных бестий вышла боком воину, который считал, что уже все знает о чудовищах. Он недооценил их, вошел в воду, чтобы добить одну и напоролся на еще нескольких. Неосторожность и самонадеянность, что стоили ему жизни. Атантир лишь хлопнул его по плечу, поднимая тело, да оттащил на опушку, где и закопал. Без памятников, без табличек. Очередная безымянная могила, которая скоро порастет травой.
Хоть морфит и видел своего спутника первый раз в жизни, почему-то он проникся к нему. Возможно, это было от того, что никогда раньше ему не доводилось терять соратника в бою. А может, от стресса и одиночества уже крыша ехать начинала. Так или иначе, изгвазданный парень шел по тракту в сторону деревни, где и взял заказ на убийство чудовищ, когда внезапно столкнулся на завороте с пьяным селянином.
И в этот момент, Атантир, сам от себя не ожидая, что было силы вмазал селянину. Сказался многомесячный стресс, усталость и шок от потери товарища, которого на его глазах забили бестии. Он повалил пьяницу и стал мутузить, что было сил, а когда другие попытались его оттащить, выхватил шестопер трофейный и пару раз отоварил их по набитым животам, повергая на землю. Тяжело дыша и сидя на земле, морфит заметил, что в грязи что-то сверкнуло в свете луны. Это была пригоршня монет, которую они не успели пропить. Он инстинктивно схватил медяки, не сильно раздумывая.
Пришлось спешно покинуть деревню, идти все дальше от нее. Но пока его сапоги топтали тракт, он продолжал думать о той ночи, начинал анализировать и приходил к выводу, что многие люди - неблагодарные свиньи. Он убивает чудовищ, что быть может, сожрут их, а они лишь смеются ему в лицо. Пьют, жрут и спят в безопасных домах, пока он, по пояс в иле и водорослях, продирается сквозь болото чтобы, быть может, сгинуть там. А что в ответ? Пара монет, да косые взгляды. Может быть и хорошо, что он разделался с пьяными ублюдками. В конце концов, нет ничего плохого в том, что он взял их деньги. Ведь они их разве что пропить и смогут, а для него каждая монета - это шанс переночевать не под кустом, а в трактире. Есть не странные лесные грибы, а горячую похлебку, в конце концов - купить пару лишних болтов, да меч получше заточить.
С тех пор, Атантир стал мнить себя не только охотником на нечисть, но и вершителем суда над другими разумными. Мог втащить кому-то да кошель стянуть не потому, что до наживы жаден, а потому что мразь должна место свое знать. А ему, как-никак, нужнее.
Глава 6: Туманные земли.
Возвращаясь после очередного заказа на бестию, Атантир направлялся домой. На улице стоял прохладный осенний день. Подходя к своему домику, он увидел знакомое лицо.
Поздоровавшись, они зашли в дом. Пока морфит раскладывал свои вещи, Бьорн принялся рассказывать о своих странствиях в поисках того же кровососа, повинного в смерти семьи морфита. Выяснить личность сущности ему так и не удалось, как и самому Атантиру. Собирая по крупицам слухи о кровососах и вурдалаках, он и на шаг не приблизился к истине, лишь повторяя мантру из бестиария отца. “Боится солнца, прячет клыки, общается с животными. Ну и конечно “пьет кровь”.
Заканчивая свой рассказ, Бьорн подвёл его к выводу, что след в итоге теряется в районе порта в северной провинции. Бьорн осмелился выдвинуть предположение, что их цель отправилась в Предел. Было ли это действительным предположением Бьорна или тот хотел, чтобы Атантир начал жизнь с нового листа, не терзая себя за то, что покинул родной дом, непонятно. Но морфит слепо согласился с доводами своего наставника, которому полностью доверял.
На следующий же день Атантир собрал припасы в дорогу и в компании Бьорна выдвинулся в дорогу. Путь его был не близкий, но выбора не было. Пробираясь сквозь дождь и слякоть, прорубая путь через случайно попавшихся на пути бестий путники следовали своей цели. Одно в морфите не менялось с самого юношества — он всегда любил любоваться природой, что окружала его вокруг своими красотами. Также не поменялась в нём и теплота, что он ощущал, находясь рядом со своим наставником, который, можно сказать, подарил юнцу детство и помогал ему пройти через этот тернистый путь. В дороге они много беседовали, вспоминая прошедшее время с улыбкой на лице.
К концу недели пути они прибыли в небольшое поселение, что находилось в северной провинции Морфитских Островов. То было портовое поселение. Оно ничем не отличалось от других, потому путники проследовали сразу в порт. Проходя всё дальше по улочкам поселения, Атантир начинал чувствовать морской ветер, что ранее был ему незнаком. Когда запах стал особенно сильным, они уже вышли в порт, в котором стояла одна экспедиционная бригантина. Величественный тёмный корабль с белыми, свёрнутыми парусами. Недолго думая, Бьорн и Атантир направились к ней, чтобы разыскать капитана этого судна и узнать, куда они держат путь. Как оказалось, корабль собирался отплывать к туманным землям, и его капитан за небольшую плату согласился принять на борт Атантира. Морфит был возмущён, почему отправляется один, на что наставник его убедил, что у него есть незаконченные дела, и, пожелав удачи на пути морфиту, распрощался с ним. Через несколько часов бригантина, распустив свои паруса, отчалила от морфитских островов, от его родины, в новые, неизведанные дали.
Последнее редактирование:
, на ранг: