Глава I
Желанный ребёнок
В одну прохладную ночь, окутанную звёздным покровом, в Заокеании, что зовётся также Ультеррой, в славном и великом городе Вальморне родился псовый звересь. Родился он, как и положено, в лазарете - под атмосферу криков и воплей, которые слышали многие в ту ночь. Его родители были счастливы, ибо долго готовились к этому, пройдя через множество испытаний, что в итоге и свело их вместе. Младенца нарекли Рейваном - имя выбрал отец, назвав его в честь собственного деда по отцовской линии.
Родился он в семье зажиточной, ни в чём не знавшей нужды, огромный городской дом, деньги, яства, одежда - всё было призвано баловать дитя. Так родители пытались компенсировать собственные жизненные неудачи, создав для своего звереся идеальные условия для его жизни…
Рос Рейван не по дням, а по часам. Он был крепким и на удивление здоровым - такая уж особенность его расы, все из рода отца и матери отличались своей силой и телом. В их четвертом по счёту доме, в собственной комнате, с ним занималась мать. Она учила его языку амани, рассказывала байки и поучительные истории из жизни. Отец, Бруно, тоже часто бывал рядом. Он с пелёнок прививал звереси любовь к своей малой родине - о Филоме. Её менталитет и предания оставили глубокий след в памяти и восприятии Рейвана.
Так, к десяти или двенадцати годам, ценой упорного и казавшегося бесконечным погружения в родную культуру, он научился говорить на трёх языках - филомском и остфарском - языках отца, и, конечно, на амани, основном наречии большинства существ материка. Рейван был хитер. Благополучная жизнь научила его брать от неё всё, он часто хитрил в своей жизни, то красноречиво подначивал к чему-то и отца и мать, и кого угодно, лишь бы урвать «кусок побольше». От родителей ему достались не только физические данные, но и обширные связи в большом городе - его знали многие из окружения семьи.
Глава II
Тяжёлый кулак
Его отец, Бруно, всеми силами желал, чтобы желанный сын пошёл по его стопам. Он обучал мальчика воинскому ремеслу, твердя, что нужно уметь постоять за себя, в будущем он станет сильнее, и у него появится тот, кого нужно будет защищать не словом, а тяжёлым кулаком. Отец учил его владению кинжалом, устраивал поединки на деревянных мечах, от которых тот ну почти моментально выбивался из сил. Тренировки проходили где придётся - то в крепости, то за городом, у соломенной стойки, где он оттачивал удары и готовился к будущему, мало ли.
Спустя год он был ещё не мастером, но уже будущим воином, способным за себя постоять. Отец и сам обучался с ранних лет - сын обязан был идти по его стопам, ибо иной путь не приветствовался. За этот год Рейван уже облачался в кожаные доспехи, а пару раз даже примерил кольчугу, выкованную для него на заказ - просто для тренировки. Он не был лучшим из лучших, но определённо показал свой потенциал в этой суровой отцовской науке.
В перерывах, когда Бруно отвлекался - будь то беседа с подошедшим знакомым или зов супруги, - юный пёс сбегал с тренировки к друзьям. Отец потом искал его по всему городу, и поймав, вручал сыну положенную порцию ремня.
Однако отцовское воспитание не ограничивалось одними тренировками. Была у них с Рейваном и другая страсть, куда более желанная для мальчика, - охота. Вместе они выбирались на материк, если точнее на Север, где выслеживали кабанов, а порой и оленей.
Глава III
Медицинское искусство
В свободное время, пока отец или мать не занимали молодого Рейвана, он, как и описывалось, обожал гулять и исследовать город. Часто заходил то в таверны, то в академии и лазареты, подсматривая, чем живёт местный люд. Ему нравилось наблюдать, как лекари лечат людей, помогая им встать на ноги после болезней или почти смертельных ран. Перевязки, обработка ран и даже кровопускание - всё вызывало большой для псинки интерес в его любознательной натуре.
Подобно отцу, он с ранних лет понял, чем хочет заниматься помимо пути воина, только тут не алхимия, а медицинское дело. Оно стало его новой целью, куда он страстно желал «засунуть свой нос». Подойдя к отцу, он попросил найти ему наставника, описав своё увлечение врачеванием. Бруно таких людей не знал - в его окружении лекарей не водилось. Чудом отыскался один, из морфитского отряда - Алекас Фармако, лисовидный звересь, практиковавший медицину. Не рассказывая лишнего, тот знал своё ремесло как свои пять пальцев. Нехотя он согласился обучить молодого пса азам - чисто символически, из-за общей тайны ремесла, что связывала его с отцом Рейвана.
Обучение было редким, но метким. Алекас Фармако, доктор из Мэр-Васса, предпочитал менять локации, то вещал что-то в таверне, то водил звересь в гильдейский дом. Он изучал раны, сосуды и основы анатомии. Из теории Рейван узнал, как правильно бинтовать раны и промывать их, счищая грязь, для чего используют бинты или льняные лоскуты, пропитанные мёдом и воском. Наставник показал на примере, как их накладывать - разные виды перевязок, от суставов до жгутов, - и пояснил, как останавливать кровь, не дав человеку истечь той.
На другом занятии учили вправлять кости и суставы - частую практику полевых лекарей. Алекас сказал, что лучше всего познать это в городском лазарете, и добавил, что движения должны быть резкими и точными.
Любимой же темой звереся стало кровопускание. Как пояснил лисовидный лекарь, это самая частая процедура для абсолютно любого лекаря. Он поведал, как делать надрез на вене - неглубоко и вдоль, главное не прорезать её насквозь и не допустить критической кровопотери. Он описал состояние пациента, холодный пот, слабость, бледнота кожи, что знаменует конец процедуры. Цвет и свойства крови указывает на болезнь, она не должна быть слишком густой и тёмной.
Звересь кратко записывал всё в свой дневник, оставляя на амани закорючки. Письменную форму он еле еле одолел, с ошибками и безграмотно, но уже мог запомнить, прочитать и понять - медленно, по слогам, если не по буквам.
Глава IV
Кровопускатель
Наконец настал момент для настоящей практики. Мать Рейвана, псовая звересь, смогла договориться для сына разрешение помогать лекарям в городском лазарете. Так юный псовый начал свой путь в медицине - неумелый, понятное дело с промахами и ошибками.
Когда в лазарет приводили стражу или простых горожан с травмами, Рейван внимательно смотрел, как городские врачеватели оказывают помощь. Насмотревшись вдоволь, он и сам получил шанс под присмотром помочь раненому. У него был свой лекарь, который смотрел за его работой, чтобы не допустить ухудшения здоровья или чего хуже. На пороге появился воин с глубоким порезом на ноге - след от меча, усугублённый тем, что его хозяин падал в грязь, пытаясь убежать. Рейван, предупредив, что будет больно, принялся за дело, сверяясь с записями в дневнике будто по инструкции.
Сначала нужно было обработать рану перед перевязкой. Он использовал тряпицы, смоченные в спирте, чтобы очистить рану от частичек грязи и не допустить нагноения. После этого лекарь-травник дополнительно обработал рану соком калиостаса - незнакомым Рейвану средством, которое бурлило, вычищая всё до последней соринки из раны. Под его присмотром звересь продолжил, перебинтовав рану так, как учил мимолётный наставник. Лекарь поправлял его, и в итоге Рейвану удалось перевязать рану вощёной льняной тканью относительно правильно. Первая практика была завершена.
Конечно, на пути неумелого лекаря хватало промахов. Ярче всего запомнилось вправление вывихнутой кости руки. Юные пальцы не справились с тонкой работой: он вёл сустав с болью и усилием, вместо того чтобы действовать резко и метко. Лекарь лазарета исправил его ошибку, легко поставив кость на место, и наглядно показал, как надо. Рейван, конечно, на минуту расстроился, но запомнил, в чём был не прав.
Практика набирала обороты. Решившись, он попросил помочь с кровопусканием, свято веря, что это - выпускание злых духов и болезней вместе с «грязной» кровью. Случай представился быстро, кровопускание считалось основой лечения почти от любой хвори. Последний пациент страдал от лихорадки, его мучил жар. Над неумелым лекарем бдели, дабы не допустить беды.
Зверолюд обвязал пациенту руку жгутом чуть ниже плеча и велел несколько раз сжать кулак, чтобы вена проступила чётче. Когда она обозначилась под кожей, он взял медицинский нож, что-то вродь ланцета врачевателей, - сделал вдоль вены аккуратный надрез, неглубокий, чтобы не прорезать её насквозь. В процессе Рейван забыл подставить сосуд, и лекарь, видя, как кровь заливает руку, тут же пнул сосуд подставив ведёрко. Тёмная, местами густая кровь заструилась вниз, с характерным звуком капая в ведерко.
Под общим наблюдением Рейван на глаз определял, сколько крови нужно для «очищения». Всё закончилось, когда кожа пациента побелела, выступил холодный пот, и тот пожаловался на усталость. Поначалу звересь с трудом переносил вид крови, но теперь она стала для него обыденностью ремесла, не вызывая былой тошноты. Он развязал жгут, прижал пальцем ранку и, подложив кусок чистой ткани, туго перебинтовал руку.
Это было его первое и на удивление удачное кровопускание. Теперь неумелый волчара умел лечить раны и порезы. Его дальнейшая жизнь только начиналась...
