1. Имена, прозвища и прочее: Луи-Мари де Сен-Савёр
2. OOC Ник: Damsk1Ugodn1k217
3. Раса персонажа: Вампир | Человек
4. Возраст: На момент обращения - 24
Полный возраст - 209
5. Внешний вид: Человек аристократической внешности, благородные черты лица, бледнота кожи. Имеет множество обликов.
6. Характер: Луи-Мари – это аристократ до мозга костей, воспитанный в роскоши и строгих традициях, что придало ему отточенные манеры, изысканный вкус и глубокую эрудицию. Он излучает вековую, почти призрачную меланхолию, которая скрывает острый аналитический ум и ненасытную жажду совершенства. Его мир – это бесконечная галерея форм и текстур, которые он воспринимает с перфекционистской одержимостью.
Как Цимисх, он глубоко отчужден от человеческих эмоций, рассматривая боль и страдания скорее как материал для изучения или инструменты для трансформации, нежели как повод для сострадания. Его спокойствие может быть обманчиво: под маской утонченного безразличия таится холодная, расчетливая ярость, которая проявляется лишь тогда, когда кто-то угрожает его искусству или проявляет вопиющую глупость. В глубине души он вечный искатель новых форм и вдохновения, неудовлетворенный достигнутым и всегда стремящийся к неизведанному.
7. Таланты, сильные стороны: Исключительное мастерство Изменчивости и Биологии. Высочайший интеллект и эрудиция. Многоязычие. Холодное самообладание. Наблюдательность и аналитические способности. Терпение и усидчивость
8. Слабости, проблемы, уязвимости: Типичные для любого вампира слабости, как и его используемых дисциплин. Одержимость перфекционизмом. Бесчеловечность. Художественная жажда новизны. Гордыня Мастера. Привязанность к "инструментам" - шляхте. Картавит.
9. Привычки: Никаких.
10. Мечты, желания, цели: Ненасытный поиск нового вдохновения. Совершенствование искусства Изменчивости. Оставление художественного следа.
Дисциплины: Дикость, изменчивость.
Мораль: 4 - холодный.
Поколение - ?
Аспект - ?
Роли: Художник-Мастер | Аспект: Живописец и Гравировщик.
2. OOC Ник: Damsk1Ugodn1k217
3. Раса персонажа: Вампир | Человек
4. Возраст: На момент обращения - 24
Полный возраст - 209
5. Внешний вид: Человек аристократической внешности, благородные черты лица, бледнота кожи. Имеет множество обликов.
6. Характер: Луи-Мари – это аристократ до мозга костей, воспитанный в роскоши и строгих традициях, что придало ему отточенные манеры, изысканный вкус и глубокую эрудицию. Он излучает вековую, почти призрачную меланхолию, которая скрывает острый аналитический ум и ненасытную жажду совершенства. Его мир – это бесконечная галерея форм и текстур, которые он воспринимает с перфекционистской одержимостью.
Как Цимисх, он глубоко отчужден от человеческих эмоций, рассматривая боль и страдания скорее как материал для изучения или инструменты для трансформации, нежели как повод для сострадания. Его спокойствие может быть обманчиво: под маской утонченного безразличия таится холодная, расчетливая ярость, которая проявляется лишь тогда, когда кто-то угрожает его искусству или проявляет вопиющую глупость. В глубине души он вечный искатель новых форм и вдохновения, неудовлетворенный достигнутым и всегда стремящийся к неизведанному.
7. Таланты, сильные стороны: Исключительное мастерство Изменчивости и Биологии. Высочайший интеллект и эрудиция. Многоязычие. Холодное самообладание. Наблюдательность и аналитические способности. Терпение и усидчивость
8. Слабости, проблемы, уязвимости: Типичные для любого вампира слабости, как и его используемых дисциплин. Одержимость перфекционизмом. Бесчеловечность. Художественная жажда новизны. Гордыня Мастера. Привязанность к "инструментам" - шляхте. Картавит.
9. Привычки: Никаких.
10. Мечты, желания, цели: Ненасытный поиск нового вдохновения. Совершенствование искусства Изменчивости. Оставление художественного следа.
Дисциплины: Дикость, изменчивость.
Мораль: 4 - холодный.
Поколение - ?
Аспект - ?
Роли: Художник-Мастер | Аспект: Живописец и Гравировщик.
Луи-Мари де Сан-Савёр: Творец Плоти из Клана Цимисхов
Имя: Луи-Мари де Сан-Савёр (Louis-Marie de Saint-Sauveur)
Клан: Цимисхи (Tzimisce)
---
▌Codex Vitae: Луи-Мари де Сан-Савёр
Клан Цимисхи, Доминион Хобсбурга, Восточные Земли Флореса.Составлено летописцем Хобсбургского Архива, 4-й цикл после упокоения Воеводы Драгомира
ЧАСТЬ I. ПРОИСХОЖДЕНИЕ И СОЦИАЛЬНАЯ СРЕДА
Род де Сан-Савёр известен в анналах Восточных Земель Хобсбурга как один из древнейших и наиболее преданных вассалов Воеводы Драгомира, Хранителя Восточных Доминионов клана Цимисхов. Род получил от Драгомира земли на западных рубежах Хобсбурга — суровой провинции, где жизнь людей всегда находилась под властью гор, лесов и древних традиций.По своей сути род Сан-Савёров был не династией в привычном смысле, а социальным механизмом, созданным и направляемым Цимисхами для управления человеческими структурами. Они были видимой властью, посредниками между смертными и истинными владыками. Их родовая миссия включала сбор налогов, военное командование, юрисдикцию над крестьянами и служение военным и вампирским интересам Воеводы.
Драгомир, подобно другим старейшинам своего клана, считал людей продолжением своей земли, а значит — частью самого себя. Через Сан-Савёров он управлял не только материальными процессами, но и генетической, культурной и духовной чистотой человеческого населения. Браки внутри рода, союзы с соседними династиями, воспитание потомков — всё это находилось под надзором его агентов. Так возникла традиция, при которой каждый новый наследник рода воспринимался не как личность, а как плод многовекового эксперимента.
Внутри семьи Сан-Савёров передавалось осознание предназначения: они не просто жили под покровительством древнего духа, но являлись его орудием. Это ощущение судьбы, данное свыше, определяло их воспитание и характер.
Именно в такой среде родился Луи-Мари де Сан-Савёр, последний на данный момент представитель линии, удостоившейся прямого внимания Драгомира.
ЧАСТЬ II. РАННИЕ ГОДЫ. ВОСПИТАНИЕ
Записи о детстве Луи-Мари сохранились в архивах Сан-Савёрского замка. Его рождение сопровождалось торжественными обрядами — кровь младенца смешали с землёй родового холма, что символически связывало его с землёй Хобсбурга.Воспитание ребёнка было суровым и методичным. В отличие от большинства аристократов, он с ранних лет изучал не только риторику и политику, но и естественные науки: анатомию, физику, химию и биологию. По указу Драгомира в замок доставлялись редкие трактаты из Университета Трелива и даже алхимические манускрипты.
Особое место в образовании юного Луи-Мари занимало изучение формы. Его учили видеть закономерности в природе, искать в телесности отражение духовных процессов. С ранних лет он проявлял редкий дар наблюдательности — в живописи, в анализе лиц, в понимании структуры тела. Его наставник, анатом по имени Геральд, писал в дневнике:
«Мальчик не боится смерти. Он смотрит на труп, как на раскрытую книгу. В его взгляде нет ужаса — только любопытство и уважение к тайне материи.»
Луи-Мари рос в атмосфере холодной дисциплины. Родители редко проявляли чувства, их любовь выражалась через долг и совершенство. В этом заключался смысл Сан-Савёров — служить без личных желаний. Однако внутри юноши с ранних лет горел другой огонь — страсть к творчеству.
Он писал картины. Его холсты отличались пугающей реалистичностью. Он не копировал природу — он вскрывал её. В его произведениях проступали намёки на гниение, внутренние деформации, страдания. Он пытался поймать момент перехода между жизнью и смертью. Уже тогда он осознавал, что тело — не граница, а процесс.
Его картины ценили за «искренность» и «честность» — но некоторые из них запрещались из-за чрезмерной «натуралистичности».
ЧАСТЬ III. ПЕРВОЕ СВИДАНИЕ С ТЕНЬЮ
В возрасте пятнадцати лет Луи-Мари был приглашён во владения Воеводы Драгомира, как того требовала традиция для всех наследников рода. Двор Хобсбурга находился на вершине горы, где земля была изрезана древними подземными ходами.Никто точно не описал внешность Драгомира — все свидетельства говорят о странной изменчивости его облика. Иногда он казался человеком, иногда — статуей, иногда — чем-то бесформенным, что едва удерживало очертания. Встреча Луи-Мари с ним стала переломной точкой в его судьбе.
Летопись сообщает:
«Воевода смотрел на юношу, как на заготовку из глины. Его слова были просты: ‘Ты видишь форму, но не чувствуешь её. Когда научишься чувствовать — увидишь красоту боли’.»
С этого дня молодой Сан-Савёр стал учеником особого круга. Его стали приглашать на ритуалы, закрытые собрания, демонстрации «метаморфоз». Здесь он впервые увидел, как Цимисхи управляют плотью — не символически, а буквально.
«Ты должен видеть, чтобы понять,
а поняв — уже не сможешь отвернуться.
Теперь ты часть этого.»
Он хотел увидеть, как Луи-Мари отреагирует: отшатнётся или примет виденное как истину.
Он был свидетелем, как тело человека можно согнуть в иную форму без крови, как мышцы подчиняются воле, как кожа может стать холстом. Эти сцены не вызывали у него отвращения — напротив, он воспринимал их как откровение.
Так в нём зародилось понимание, что искусство может быть не изображением, а созиданием жизни.
ЧАСТЬ IV. ОБРАЩЕНИЕ
Обращение Луи-Мари произошло, согласно записям, в двадцать четыре года. В ту ночь он работал над портретом умирающего крестьянина — старого мужчины, лицо которого он писал со странной смесью сострадания и восхищения.Драгомир появился без предупреждения. Он не говорил ни слова. Всё произошло за пару мгновений: кровь, крик, инициация. В письме, найденном среди его вещей, Луи-Мари описал этот момент:
«Я чувствовал, как всё, что было мной, умирает. Но в этой смерти я впервые понял жизнь. Кости звенели, мышцы пели. Моя душа — глина, моя плоть — пепел, а мой разум — пламя, что лепит всё заново.»
Первые дни после Обращения были мучительными. Жажда крови, ломка разума, бессонные ночи. Но Драгомир не позволял жалости. Он заставлял Луи-Мари охотиться, учиться управлять своим новым существом.
Именно в эти дни Луи-Мари впервые испытал слияние с животной природой — дисциплину Дикости (Animalism). Он учился чувствовать зверя в себе, понимать язык зверей, видеть инстинкт как основу жизни. Через это он постигал первобытную гармонию, скрытую в каждой форме.
ЧАСТЬ V. УЧЕНИЕ И ДИСЦИПЛИНЫ
Обучение длилось десятилетиями. Под надзором Драгомира Луи-Мари постигал основы Vicissitude — Искусства Изменчивости.Его первые упражнения были направлены на самопознание. Он медленно изменял своё тело: то вытягивал пальцы, то изгибал позвоночник, то делал кожу прозрачной, чтобы наблюдать движение крови. Он учился ощущать каждую кость, каждое волокно, понимать их реакцию на волю.
Когда он овладел собой, начались эксперименты с другими.
Животные, рабы, добровольцы из числа людей, жаждущих бессмертия — все они становились материалом для познания. Луи-Мари стремился не разрушать, а понимать. Он писал в трактате «О внутренней симметрии»:
«Плоть жива. Её нельзя покорять. Её можно только вести — как дирижёр ведёт оркестр. Каждый мускул — нота, каждая кость — аккорд. Настоящее искусство состоит не в том, чтобы изменить тело, а в том, чтобы заставить его петь в унисон с волей.»
С годами он достиг виртуозности. Его произведения — стражи, глашатаи, хранители лабораторий — поражали даже старших вампиров. Он сочетал функциональность с эстетикой, превращая существ в живые символы власти.
Параллельно он изучал биологию — не в научном, а в мистическом смысле. Для Цимисхов тело — храм души, а душа — проявление воли. Он видел в биологии не науку, а метафизику формы.
«Каждый орган имеет свою песнь, — писал он, — и если ты слышишь её, ты можешь изменить мелодию жизни.»
ЧАСТЬ VI. СТАНОВЛЕНИЕ МАСТЕРА
К середине века Луи-Мари занял особое положение в Хобсбурге. Он был не воином, не магом, а философом Плоти, мастером, чьи труды изучались младшими Цимисхами.В замке Сан-Савёр он устроил лабораторию, больше похожую на храм. Здесь плоть, кость и металл переплетались в гармонии. Его помощники — люди, обращённые в путь телесного служения, — выполняли роль и учеников, и живых инструментов.
Он создавал существ, которые патрулировали замок: у одного из них было три лица, чтобы видеть во всех направлениях; у другого — крылья из кожи, удерживавшие запах хозяина. Каждый из них являлся выражением философии: «красота — это функциональность в состоянии гармонии».
Его уважали и восхищались, но и боялись. Младшие Цимисхи приходили за советом, а уходили потрясёнными. Он не признавал ограничений, но всегда подчёркивал ответственность творца.
«Искусство Плоти — это не развлечение. Это служение. Мы — руки Земли, и через нас она говорит.»
ЧАСТЬ VII. ОДИНОЧЕСТВО И ТОМЛЕНИЕ
С веками к Луи-Мари пришло осознание: он достиг предела. Всё, что могло быть создано в Хобсбурге, уже существовало. Замок стал зеркалом его души — совершенным, но неподвижным. Муза, что дарила ему безумные в других разумах идеи — начала “засыхать”. Былые времена, когда тому удавалось искать что-то новое прошли, а теперь осталась только скука.Он начал писать философские трактаты: «О покое формы», «Предел мастерства», «Этика трансформации». В них он размышлял, что совершенство убивает движение.
«Когда форма становится идеальной, она перестаёт быть живой. Жизнь требует изъяна, иначе она не движется.»
Его тоска усиливалась. Он чувствовал, что за пределами знакомых земель есть новые формы — дикие, неосвоенные, свободные от старых законов.
Вестники, прибывавшие из портов Флоревенделя, рассказывали о Заокеанье — новом континенте, где земля не знает древних проклятий, где тела людей и зверей иные. Эти истории стали для него откровением. Слухи от простых мореплавателей, до обычных простолюдинов заполонили все улицы, а также коридоры замка Сан-Савёр. Удивительные создания, новые растения, животные, племя свинолюдей. Всё это заставило “дрожжать” утомившегося мастера плоти, он желал узнать всё, познать всё в этом далёком месте.
Он писал в дневнике:
«Я чувствую зов. Мир устал быть зеркалом. Он требует новых линий, новых форм. За океаном, возможно, живёт сама идея изменения.»
ЧАСТЬ VIII. ДОГОВОР С ВОЕВОДОЙ
Когда Луи-Мари пришёл к Драгомиру с просьбой покинуть Хобсбург, старый Воевода долго молчал. Для Цимисха покинуть свою землю — почти смерть. Связь с землёй — источник силы и памяти.Но Драгомир видел в Луи-Мари не беглеца, а посланника. Он сказал:
«Ты ищешь не свободы, а формы. Иди, и неси мою волю. Пусть за океаном узнают, что плоть — это молитва.»
Он дал ученику сосуд с землёй Хобсбурга — символическую частицу его силы. Без неё Луи-Мари не мог бы выжить вдали от родины, по крайней мере так гласили типичные обычаи в его доме. Сама суть семьи Сан-Савёр заключалась в профессиональной сплочённости мира людей и вампиров. Вампиры дали людям “инструменты”, а люди воссоздали то, чем вампиры пользуются для своих личных целей. А посему род, земли и клан стали самым ценным для любого Цимисха в его нежизни.
«Храни её, — сказал Драгомир, — ибо в ней твой род и твоя сущность. Пока земля с тобой — ты не потеряешь себя.»
Это был редкий дар. Таким образом Луи-Мари стал официальным эмиссаром Цимисхов, отправленным исследовать новые земли — не для завоевания, а для понимания и новых открытий. Искусство не должно стоять на месте, а должно развиваться, ведь оно вечно, покуда живёт автор.
ЧАСТЬ IX. ПОСЛЕДНИЕ ДНИ В ХОБСБУРГЕ
Перед отъездом Луи-Мари совершил ритуал прощания. Он прошёл через все залы замка, где стояли его творения. Шляхта, хранители, стражи — все они склонились в безмолвном почтении. Он коснулся каждого, словно отец, благословляющий детей. Его сир — Драгомир, вышел и отдал знак уважения своему творению, он получил бесценные слова о том, что тот многого добился. В этот момент, ему удалось осознать, что он стал ему вторым отцом, что и было таковым. Держа себя в руках, он отправился далее. В центральном зале он оставил свои инструменты — символ завершённого этапа. Только один серебряный скальпель, вырезанный из кости зверя, он взял с собой.«Пусть мои старые формы останутся здесь, — произнёс он, — а за океаном я создам новые.»
В ночь отплытия небо было безлунным. Корабль «Эстемар» стоял у причала Флоревенделя. На борту — всего три ящика: инструменты, книги и сосуд с землёй. Когда паруса поднялись, ветер заиграл в них, как в органе.
Луи-Мари стоял на корме, глядя, как исчезают огни Хобсбурга. Он чувствовал не грусть, а очищение. Впереди его ждали новые формы жизни, знания и главное - возможность вернуть огонь своей музы.
ЧАСТЬ X. МОРЕ И МОЛЧАНИЕ
Плавание через Великие океаны длилось долгие месяцы. В дневниках корабельного врача сохранились заметки о «странном пассажире», который не ел и не спал, но часами рисовал на палубе мелом анатомические схемы, что вводило в ужас остальных пассажиров и даже старых моряков.Луи-Мари проводил ночи в медитации в полном одиночестве, думая лишь о том, что его ждёт в новых землях, какое новое чудо ему получится сотворить. Он писал:
«Море — это живая плоть планеты. Его волны — дыхание, его глубины — сосуды. Когда я гляжу в него, я чувствую сердце мира.»
Иногда по ночам матросы слышали, как он тихо шепчет себе под нос. Одни говорили, что он молится, другие — что разговаривает с самим океаном. К нему боялись подойти, все обходили стороной. О нём абсолютно не было никакой информации, будто его до этого и вовсе не существовало. Ходили разные слухи, что тот фантом умершего в море человека, но боле все ссылались на то, что он просто блаженный.
Покуда смертные пытались понять природу чудного незнакомца, он продолжал заполнять свой дневник:
«Бог — не создатель, а наблюдатель. Он дал нам материю, чтобы мы продолжили его труд. Каждый, кто творит, — продолжение божественного процесса.»
▌ФРАГМЕНТ: «Два месяца без крови»
Плавание в Заокеанье стало для Луи-Мари испытанием не только духа, но и самой его природы. Вампир не может долго существовать без крови; особенно те, кто принадлежит к клану Цимисхи — ведь их связь с плотью, с землёй и телом мира требует постоянного обновления.Понимая это, Луи-Мари приготовился заранее.
В одном из ящиков, погружённых на корабль, находились пять сосудов, заполненных кровью его собственной Шляхты — тех, кого он создал и кто служил ему до последнего мгновения. Эта кровь, пропитанная частицей его собственной воли, была не просто питанием: она была “священной” субстанцией, сохранявшей связь с родной землёй.
Кроме того, он взял с собой землю из крипты Драгомира — чёрную, влажную, хранящую древнюю силу. Ночами, когда голод сводил его с ума, он ложился в ящик с этой землёй, впадая в подобие транса. Его тело словно окаменевало, но сознание оставалось ясным: он слышал пульс корабля, дыхание моряков, ритм волн.
В этих снах он питался отголосками жизни, что текла вокруг него — не кровью, но самой энергией живого моря.
Поначалу он ещё пил — по бутылю в неделю, разбавляя кровь водой, чтобы не исчерпать запасы. Но вскоре он понял, что может удерживать форму без постоянного насыщения, если направит волю внутрь.
Он писал в своём дневнике:
«Жажда — это голос земли, что ищет себя в чужих телах. Но если я стану землёй, мне не нужно будет искать.»
Вторым средством выживания были пьяные в зюзю моряки. Луи-Мари не убивал их. Он питался ими в их сне, осторожно, оставляя их живыми. Каждый глоток был точным, как мазок кисти. Он пил лишь столько, чтобы не потерять рассудок, и затем залечивал следы. Экипаж считал, что он — благородный учёный, страдающий от морской болезни, и редко тревожил его.
Иногда, в особо долгие ночи, когда даже кровь не приносила облегчения, он обращался к Искусству Изменчивости, вводя себя в стазис: изменял плоть, чтобы замедлить потоки, свернуть внутренние органы, словно превращаясь в неподвижную статую.
Так он мог проспать неделями, пробуждаясь лишь вблизи новых земель.
Когда корабль вдали увидел землю, Луи-Мари вышел на палубу бледным, как воск, но не ослабленным.
Ему пришлось перетерпеть многое — но обрёл новое чувство формы: теперь он понимал, что такое голод и безумие, что такое находиться меж голодной смертью и “жизнью”. Конечно, он знал, что не умрёт, а впадёт в торпор, но это было безумно опасно, посему тому удалось до последнего перетерпеть данную пытку. Ему удалось многое осознать.
В его заметках сохранилась строка:
«Плоть — послушна тому, кто умеет спать, не забывая себя. Голод — всего лишь дыхание между мирами.»
ЧАСТЬ XI. ПРИБЫТИЕ
Когда корабль наконец достиг берегов Заокеанья, Луи-Мари стоял на носу. Земля перед ним была зелёной, влажной, дикой. Воздух пах глиной и чистой жизнью.Он чувствовал, что прибыл не на чужбину, а домой. Здесь форма не была застывшей. Здесь всё дышало совершенно иначе. Он всем нутром ощущал какого это место ужасно и сколько же здесь умерло людей, не от суровых условий природы, а от людской жадности.
Он сошёл на берег, держа сосуд с землёй. Колени его коснулись почвы, и он произнёс еле слышные слова:
«Здесь начнётся новая песнь Плоти.»
Он сошёл на берег, держа с собой дорогую украшенную вазу с землёй из крипты его Сира. Для него это было реликвией, которую он защитит ценой своей нежизни, всё, чтобы не разочаровать господина. Так началась история Мастера Плоти в этих землях.
Последнее редактирование:
