1. Имя: Ноа Этьен Анри
2. ООС ник: NoaAnri
3. Раса: Морфит
4. Возраст: 25
5. Внешний вид: Статный, немного худощавый юноша. Волнистые русые волосы, серые беспокойные глаза. Месье Анри свойственны зажатость, сложно читаемые жесты и тихий голос, если разговор идет не о близких ему темах.
6. Характер: Месье Анри тянется заполнить внутренний голод, жажду впечатлений, но его зажатость и скромность мешают ему получить от жизни больше, набраться впечатлений. Он подходит к искусству как к науке, потому часто пускается в рассуждения, многим непонятные.
7. Таланты, сильные стороны: Ноа дотошен, придирчив и весьма зануден. Он прекрасно разбирается в живописной теории и сопутствующих науках, таких как оптика, перспектива и различные области культуры.
8. Слабости, проблемы, уязвимости: Его работам недостаёт чувственности, а ему самому — упрямства. Месье Анри мягок и скромен, ему сложно добиваться уважения или отстаивать себя.
9. Привычки: Углубленный в себя, Ноа воспринимает окружающих как инструмент его собственной реализации, мало вникая в их жизни, от того часто не обращает внимания на чужие слова и чувства, постоянно переспрашивает или просто игнорирует.
10. Мечты, желания цели: Добиться большего в искусстве и оставить след в истории, как талантливый исследователь-теоретик и одаренный практик.
11. Языки: флоревендельский, морфитский, амани
БИОГРАФИЯ
Ноа Этьен Анри родился в среде, что заранее определила его будущее. Его отец, месье Жан Этьен Анри, получил чин виконта за заслуги перед королевством в сфере инженерии, а мать, мадам Лора Поль, является востребованной исследовательницей в медицинско сфере. Несмотря на статусные занятия его родителей, семья Ноа была не слишком богатой. Небольшое поместье на крайнем юге Флории приносило лишь небольшой доход с вина, сыров и фруктов, потому зарабатывать первому поколению знати приходилось своим трудом, выполняя как королевские, так и частные заказы. Тем не менее, им хватило средств на воспитание и обучение единственного сына.
Детство месье Анри было сытым и счастливым, полным путешествий, званых ужинов и научных форумов, и тяга к наукам проявлялась в нем ещё с самой юности. Ноа тянулся к знаниям, зачитывался книгами из отцовской библиотеки и стремился делиться с родителями и гостями тем, что из них почерпнул. Но всё же в детстве у Ноа не было особой страсти к определенной области, мальчик распылялся на множество сфер, не углубляясь ни в одну из них. Он много времени проводил в мастерской отца, наблюдая, как тот подгоняет детали шарнирных механизмов, выстраивая сложные конструкции из их сочленений, но засыпал на уроках механики, когда учитель объяснял разницу между трением и сопротивлением. По началу это не было проблемой, но когда Ноа стал подрастать и встал вопрос о выборе его профессии, родители озаботились тем, чтобы найти ему достойное место, где он сможет учиться усердно, не теряя интереса к занятию. Такой вариант нашелся, когда в качестве спутника на званом ужине одна из подруг мадам Анри привела мастера-живописца, что расписывался именем Себастьян. За разговором с бутылкой вина выяснилось, что месье Себастьян как раз набирает учеников в свою мастерскую, и что его подход к искусству, как к науке, весьма способен заинтересовать юного Ноа. На том и решили: Ноа собрал вещи и переехал в Эирини, в мастерскую месье Себастьяна, в юном для морфита возрасте двадцати лет.
Обучение у месье Себастьяна проходило весьма увлекательно для того, кто никогда не думал о живописи, как о науке. Каждый мазок кисти, каждый пигмент имели смысл, числовое значение и историю, а любое полученное знание в любой области не было бесполезным в деле искусства. Месье Себастьян с учениками часто выбирались на природу, чтобы наблюдать за её красками и формами, препарировали животных, проводили эксперименты со светом и материалами, и Ноа завороженно смотрел, как красная медь синеет в пробирке, становясь цвета спокойного океана. Его собственные работы становились всё лучше и лучше с каждым разом. От обобщенных и плоскостных интерьерных натюрмортов он вскоре перешел к многофигурным сценам на природе, жанровой живописи и ботанической иллюстрации, жадно впитывая все знания, что месье Себастьян был готов ему предоставить. Он вскоре начал зарабатывать на своём творчестве, рисуя семейные и индивидуальные портреты на заказ и продавая этюды природы. Заработок был небольшой, ведь работы подмастерье даже близко не ценились, как работы мастера, но как только Ноа стал зарабатывать сам, месье Себастьян перестал его кормить, чтобы подогреть у ученика интерес к коммерциализации своих трудов, а в качестве оплаты за проживание и обучение требовал не только по двадцать флорингов в неделю, но и по шесть часов работы над собственными заказами в день, и Ноа прилежно отрабатывал, аккуратно нанося слои лессировки на вазы и виноградные гроздья.
ОТПРАВЛЕНИЕ В ЗАОКЕАНЬЕ
Любознательность и дотошность в делах искусства привели юного месье Анри к тому, что он сам взялся за расчёты, формулы и инструменты, измеряя перспективные сокращения, пропорции, закономерности в эстетике и прочие составляющие красоты. Но всего этого было не достаточно. В математически точных пейзажах и достоверных портретах не было жизни. Живой взгляд не видит формулы, он видит то, что важно. Важности работам Ноа не хватало. Однажды он поднял этот вопрос в разговоре с месье Себастьяном и услышал от него, что как бы тот не учился — мастерства можно достичь только опытом, но не живописным, а житейским, и что жизнь там, за стенами мастерской, дальше полей, дальше прибрежных скал, виноградников и мостовых. Видимо, Ноа воспринял его слова слишком близко к сердцу. Раз искусство требует впечатлений — он решил получить их в полной мере. Уже давно ходили слухи о том месте, где всё новое, где случаются самые безумные истории: о Заокеанье. Месье Анри скопил денег с продажи картин, нашел в столичном порту корабль, идущий за океан и отплыл навстречу впечатлениям, полны надежд на великое будущее.
Письма семье Анри боле не доходили.
Последнее редактирование:
, приятной игры
