Если бы вы спросили у Пышки, чем он занимался в день, когда решил пробраться в сердце Империи, он бы ответил вам небрежным взмахом лапы: «А, ничего особенного, просто нёс культуру в массы». Но если быть честными, он всего лишь пытался провернуть одну из своих самых авантюрных сделок – и это, разумеется, совершенно бескорыстно (по крайней мере, если не считать мелкие вознаграждения в виде свободного прохода, хорошей еды... ну, или хотя бы персональной ложки).
Итак, представьте: высокие колонны, потолки, в которых могли бы поселиться небесные боги, мраморные полы, отполированные так, что на них можно было бы приготовить яйцо всмятку солнечным днём. Всё это – тронный зал Лазарца Хенкеля, правителя Империи, человека, чья власть была столь безгранична, что он мог запретить дождю идти в неположенные дни, а реке – течь не в ту сторону.
Посреди этого величия стоял Пышка. Маленький, пухлый, с явным намерением совершить что-то исторически нелепое.
Пышка вышел в центр, приосанился и начал свою речь. Он говорил о свободе, о возможностях, о великих кулинарных достижениях. О том, как один, всего лишь один скромный кондитер мог изменить взгляд Империи на «дикие народы». О том, что искусство – выше предрассудков. Что десерты не имеют национальности! Что фисташковый крем объединяет больше сердец, чем войны.
Правда, он не был уверен, что Лазарц Хенкель слушал.
Правитель слегка склонил голову, словно изучая насекомое, которое умело говорить, но не имело ни малейшего представления о том, почему его хотят прихлопнуть.
А затем, очень медленно, он потянулся за своим молотом.
Не просто молотом – великим молотом Империи, настолько тяжёлым, что им можно было раздавить мечты, надежды и енотов с особенно развитым воображением.
Пышка понял, что пора действовать.
И вот тут началась импровизация.
«Эй! Посмотрите!» – выкрикнул он, резко указывая пальцем за трон. – «Там сногсшибательная Морфитка!»
Лазарц, возможно, и был правителем самого могущественного государства, но, как оказалось, он всё же был мужчиной.
Он повернул голову.
Пышка – бегом.
Всё, что осталось после него в тронном зале – облачко пыли, запах паники и стражники, которые теперь ломали головы над двумя вопросами:
Как именно это маленькое, пухлое существо пробралось во дворец?
Действительно ли за троном была морфитка, или их правитель только что попался на один из самых старых трюков в истории человечества?
